Стройки Империи - Страница 5

— Детского... пробормотал Виктор, поняв, что окончательно запутывается. — Что напротив фабрики-кухни.

— Так, — Корин соскочил со стола и повернул к себе телефон, — сейчас проедем, покажете.

... Между детских песочниц, беседок и качелек неторопливо бродили взрослые дяди с большой рамкой. Улица была оцеплена.

Бело-голубой "Циклон", микроавтобус размером со старый Рафик, только более угловатый, и с облицовкой радиатора почему-то как у старого "Форд-Транзита", торчал под дугой ресторанного балкона опустевшей фабрики-кухни. Если рванет, стена прикроет. В кузове, помимо Виктора, товарища Корина и шофера, торчал молодой парень со связным приемничком, настроенным на армейскую волну.

— Обнаружен металл, — флегматично прокомментировал парень радиоперехват. — Глубина около метра, недалеко от водопроводной трубы. После войны точно не разобрали бы. Копать начинают.

Двигатель продолжал негромко урчать. Дождь, кажется прекратился, и шофер выключил дворники.

...В дверцу постучали снаружи. Старлей в плащ-палатке просунул голову в салон.

— Товарищ лейтенант госбезопасности, машину придется отогнать за оцепление. Обнаружен стабилизатор авиабомбы.

— Вас понял, товарищ старший лейтенант, отгоняем машину. Наше присутствие здесь больше не требуется.

— Откуда знали про бомбу? — спросил Корин, пока "Циклон" выруливал на по лужам на асфальте в сторону Ульянова.

— Если я скажу, что ее найдут через двадцать лет, в психушку направите?

— Утверждаете, что это вещий сон?

— Могло быть совпадение.

— Вы очень уверенно о ней говорили.

Корин открыл портфель. В его руке блеснул серебристым алюминием диктофон размером чуть меньше картонной коробки из-под компьютерной мыши.

— И что мне за это будет? — спросил Виктор.

— Благодарность объявить полагается. Как-никак, логово смерти обнаружили. Только сперва, конечно, личность установим. Смотрели фильм "Ты можешь все"?

— Не помню такого.

— Там человек вслепую на машине ездил. Научпоп, короче.

— Может... Не знаю, не помню.

— Не припоминаете других случаев с боеприпасами, взрывными устройствами, оружием? Ну. в этом вашем сне о будущем?

"Феномен. Перемещение во времени тут не доказано. НЛО никто не щупал. А феномены — они попадаются и как раз в это время их начинают изучать. В том числе и компетентные органы... Вот и легенда приплыла. Главное-естественность и искренность."

— Нет. Как с детсадом, не помню. Вроде как на выезде из Бежицы в сторону Отрадной, вдоль леса где, пара снарядов была выкопана и лежала. Но где их там выкопали...

— Не в насыпи?

— Вроде нет.

— Тогда долго искать... Ладно. Что я могу для вас сделать?

"Занесите, пожалуйста, в протокол, что я при аресте не оказывал сопротивления" — мелькнула в мозгу фраза из "Мертвого сезона". Кажется, ее говорил Банионис.

— Я бы хотел устроиться на работу, и хотя бы койку в общежитии. А документов нет.

— Какая у вас специальность?

— Локомотивостроение, это раз, бытовая техника...

— Какая именно?

— Бытовая электроника, магнитофоны, механика. Ну и опыт работы с ЭВМ некоторый.

— Вы уверены?

— Как в бомбе.

— Хорошо. Конструктором магнитофонов по механике пойдете?

— А как же без документов... и прочее..?

— Это филиал, там другая система. Тут, на территории БМЗ, новый цех ТНП, там же и КБ. Вы сами согласны?

— Еще бы!

— Тогда подвезем к проходной, а там уже сами. Обед вроде уже кончился?

— Наверное. Почти два.

— Почти час. У вас на час вперед. А по минутам почти как же. Только сперва в паспортный заскочим... Кстати, вот и он.

4. Схватка с эйджизмом.

У дежурки торчала пара желто-синих патрульных "Волг" — кузов-универсал с необычно высоким клиренсом, на крыше мигалка и пара матюгальников. "Типа внедорожники" — подумал Виктор и, толкнув ручку стальной двери с огромным, как в кафе, стеклом, зашел внутрь. В вестибюле торчали фанерные МПС-овские диванчики и стенды из тех же реечек на зеленых крашеных стенах.

— Гражданин Еремин, Виктор Сергеевич, — прохрипело радио над входом, — вас просят пройти в кабинет номер восемь.

За обитой черным дерматином дверью с алюминиевой восьмеркой оказался паспортный стол с более консервативным интерьером — барьер, остекленная стена и полукруги окошек.

— Сюда проходите — прошипело из коробочки динамика над одним из окошек. Виктор приблизился. Брюнетка в форме и с короткой прической хлопнула дубовой дверцей и протянула Виктору бумаги и школьную авторучку мышиного цвета с открытым пером.

— Распишитесь в получении справки на три месяца.

С полученной на руки бумаги на Виктора смотрела его фотка, снятая на вокзале, с уголком и печатью, а из текста следовало, что оная бумага удостоверением личности не является, но, тем не менее, служит основанием для прописки и трудоустройства гражданина.

"Циклон" продолжал тарахтеть у подъезда, и Корин махал оттуда рукой.

— Мы подвезем. Нам все равно в Брянск.

Знакомо, подумал Виктор. Здесь еще когда со Стальзавода едут на Рынок, говорят "в Город", а если с Почты до улицы Грибоедова — "в Брянск".

Угол Институтской и Ульянова мало поменялся. Милый послевоенные квартал желтых "болгарских" домиков стоял на своем месте, как и вся каменная дореволюционная застройка. Старый Базар вплоть до Больничной был обнесен забором; фанерный щит на углу к проходным гласил, что здесь будет возведен экспериментальный микрорайон-сад. Инженерный корпус был тоже на своем месте. Почти. Вместо четырехэтажного кирпичного здания здесь высилась семиэтажная глыба из сборного железобетона с лентами окон и огромными буквами "НТП" на фасаде.