Стройки Империи - Страница 29

— Нет-нет, так не надо, — прошептала она, — твои поцелуи слишком откровенны...

Она отстранила губы, откинув голову назад, и тогда Виктор припал к гладкой, разгоряченной внезапным происшествием коже шеи, там, где ее только-только открывал широкий ворот; Соня непроизвольно хихикнула от щекотки.

— Ты сейчас задохнешься. Давай я тебе воротник рубашки расстегну.

Легкими пальцами она вытолкнула из петли маленькую белую пуговицу; ее ладонь скользнула ниже и принялась за вторую.

— А если я тоже расстегну?

Правая рука Виктора направилась от плеча к большой, светлокоричневой пуговице банного халата.

— Нет-нет... там ничего нет, кроме меня... что ты делаешь... пожалуйста, не надо... ну я же сейчас не выдержу...

14. Вечер долгой ночи

...В пепельном тумане рассвета хрипло загудел тепловоз, не рядом у переезда, а дальше, видимо, где-то возле Фасонки. Соня сидела на кровати, полуприкрывшись простыней и задумчиво глядела в серый прямоугольник окна, куда-то поверх крыш, где в утреннем небе переплетались размытые черные ветви старых деревьев. Виктор поднял руку, провел по обнаженным плечам девушки и запустил пальцы в растрепавшиеся за ночь рыжие волосы. Она повернула голову и улыбнулась.

— Будильник не зазвенит, я его выключила. Хотела тебя сама разбудить, не хочется нарушать тишину этого утра. Хочется тишины... Я не слишком шумно вела себя вечером?

— Ну, если соседи к четырем не побежали на вахту, и не сказали, что здесь режут, все нормально.

— Или им до фонаря... Ты считаешь меня развратной женщиной?

— Ты похожа на женщину, у которой было мало случайных связей. И постоянные не задались.

— Ты прав. А я так хотела выглядеть развратной. Глупость, скажешь. Глупость. Даже потянула тебя на коврик. Ты мне не поверишь, но эта оригинальность со мной впервые. Хотела понять, как это у них.

— В зарубежных фильмах?

— Да... Даже хотела на себя посмотреть в зеркало шкафа. Не получилось. Я всегда закрываю глаза и раскрываю рот. Ничего не могу с собой поделать.

— И как эксперимент?

Она зябко повела плечами.

— Ну... не продавливается, как сетка, но почему-то чувствовала себя очень беззащитной, а хотелось очень опытной... Хотелось чувствовать, что могу закрутить голову любому мужчине, а потом тут же легко оставить. Не получилось. Ты моя неудачная жертва.

— Вчера готовилась встретиться с другим?

— Готовилась. Я не ношу с собой дежурный набор. Просто оказалось, что встречаться нет смысла. И вообще за певицами принято ухаживать, но не связывать с ними судьбу.

— Кто это сказал?

— Не сказал. Намекнул. Это уже неважно. А я не могу бросать сцену. Не могу и не хочу. Я уже вышла из комсомольского возраста.

— Не бросай. Зрителям нравится?

— Увы.

— Увы нет?

— Увы да. На каждом концерте просят исполнить "Поезд, ты уходишь, как поезд..." Таривердиев-Евтушенко, ты знаешь.

— Помню. "Поющие гитары".

— Да, они и для фильма записывали. "Нету бога, нету бога, есть лишь поезд и он далек..." Выплескиваешь себя наружу, публика аплодирует, смотрит восхищенными глазами, а потом такое чувство, что тебя выпотрошили, вынули все снизу доверху, ни мыслей, ничего... Истощение. Снаружи, правда, не видно.

— Снаружи ты просто изумительна, — улыбнулся Виктор и медленно опустил левую руку, ведя ее по спине, и затем легким касанием переведя на талию; простыня сползла вниз, открывая горячую, чуть влажную кожу. — Лучшие ноги Франции.

— Ты льстишь. У французских манекенщиц они тоньше и мускулистее, я видела в журнале. И сами они какие-то... утонченные, как Нина Шацкая. Мне надо сесть на диету.

— Не делай этого. Ты естественна и желанна, как женщина. А француженкам надо показывать не чувства, а платья.

— Мирей Дарк показывает чувства или платья? Только не говори, что ты не ходил на закрытый показ "Гали". Ее сравнивают с Мерилин Монро.

— Знаешь, как-то пропустил. Обшарил весь Интернет, но где скачать, не нашел.

— Не надо делать вид, что ты ядерный физик, и знаешь много незнакомых слов.

— Скажем проще. Мне нравится, что ты — это ты, и не похожа на Мерилин Монро.

— Уговорил. Не буду брать пример с Мирей Дарк. Следующая у тебя будет похожа на меня?

— Зачем следующая?

— У тебя было много женщин. Кстати, я так и не спросила, есть ли у тебя семья.

— Была. Знаешь, бывает так, что человек живет, нормально, устоявшейся жизнью, и вдруг остается один, без близких и друзей. И возможности вернуться туда, где было все так знакомо и любимо, уже нет, или, может, есть только надежда, но видимых путей никаких, а чудеса... ты видела когда-нибудь в Брянске волшебника? Нет. И я — нет. И все это совершенно вопреки твоей воле.

— Прости. Война сломала много судеб...

— Не будем об этом.

— Ты не спрашиваешь, одна ли я.

— Жду, когда расскажешь.

— Даже не знаю, о чем.

Соня подняла руку и начала нервно теребить огненную прядь волос. Виктор взял ее ладонь в свою, уловив легкую дрожь пальцев.

— Я любила. Не один раз. Почему-то не сложилось. Последний раз... мы собирались на этой неделе подавать заявление, но... Вот так.

— Может, поторопились? Еще все склеится?

Соня покачала головой.

— Нет. Только не спрашивай подробностей.

— Я не подглядываю в замочные скважины. Просто люди иногда спешат рвать отношения. Что-то в ком-то не нравится, решают молчать, авось притрется, все это копится, ну и...

— Нет. Это не то, что ты думаешь. Мне все говорили, что мы — идеальная пара.