Стройки Империи - Страница 13

— Спасибо за приглашение, Евдокия Кузьминична. Только сначала бы вселиться. Ну и потом узнать, не рано ли мне еще на такие взрослые мероприятия ходить.

Евдокия рассмеялась, прикрыв рот уголком платка.

— Ох и шутник вы, Виктор Сергеевич, как я погляжу, ох и веселый человек! Обживетесь, присмотритесь, обязательно приходите, таким, как вы, там всегда рады.

В длинном коридоре, вдоль которого тянулись двери квартир, потолок показался Виктору немного низковатым. "Коммуникации, наверное, там спрятали..."

— А вот и ваша, — произнесла Евдокия, выуживая из кармана платья ключ с брелком. — Вам понравится. Удобное место, вид на природу...

Переступив порог, Виктор понял, что несколько переоценил степень решения жилищной проблемы. Потолок в квартире был ниже, чем в хрущевке — еще сантиметров на двадцать. Но главное — и это он понял, когда через один шаг оказался в комнате — что слово "десять" означало не полезную, а общую площадь квартиры.

Слева от входа располагался совмещенный санузел, где путь к унитазу лежал через кафельный квадрат для душа; для принятия водных процедур надо было отгородиться занавесками от унитаза и двери, причем полотенцесушитель висел над унитазом. Впрочем, для гигиены в это пространство еще был вписан миниатюрный рукомойник и рядом с ним — кронштейн для рулона; видимо, специальная туалетная бумага здесь уже стала стандартом.

Прихожая оказалась намного меньше, чем в бессемейке Зины: впрочем, прихожей это было назвать нельзя — скорее, коридорчик с крючками для одежды, полочками для обуви и веником. Но самое удивительное ждало в комнате — кухня, вернее, то, что должно ею быть, размещалось именно здесь же, в комнате, хотя необходимый минимум присутствовал: мойка, электроплита на пару конфорок, над которой торчал белый эмалированный зонт жестяной вытяжки и даже миниатюрный холодильник, висевший над мойкой, чтобы при размораживании текло прямо в раковину. Остальное убранство комнаты составляли два шкафа по стенам, три стула, люминисцентный светильник в плоском плафоне под потолком и стандартный динамик у двери, черный с белой накладкой и надписью "Ревна".

— А кровати у вас где выдают? — вырвалось у Виктора.

— А кровати, Виктор Сергеевич, у нас здесь. И письменный столик здесь. Просто мебель у нас современная, она у нас по-новому трансформируется.

И Евдокия в доказательство откинула из стенок полутораспальную кровать с двумя подушками, столик и гладильную доску, а из-под плиты выдвинула стол-книжку.

— А я так считаю, Виктор Сергеевич, что одинокому человеку большая квартира вовсе ни к чему. И дорого, и уборки много. Другое дело, когда вдвоем живут. Там и кухня отдельная понадобится, и лоджа, и кладовка. И семейным скидку делают. В маленковской шестерке так совсем недорого выйдет.

— Это мысль. Надо будет подумать.

— А вы подумайте... Ой, да что же это я вас заговорила. Давайте по описи примем и отдыхать устроитесь. Значит, секция мебельной стенки с кроватью — одна....

После подписания акта безоговорочной капитуляции перед большой кухней, превращенной в жилье и прозванную Виктором мысленно "бикини-квартирой", Виктор понял, что за оставшийся час ему нужно обзавестись личными вещами. Осмотр помещения показал наличие нескольких алюминиевых кастрюль, чугунной сковородки, набора столовой посуды на четыре персоны, пары комплектов постельного белья и трех полотенец — пару вафельных и банного. В шкафу был обнаружен чистый и глаженый домашний халат, а в прихожей — войлочные тапочки. На стенке одиноко стоял зелено-голубой орловский будильник — Виктор завел его и поставил время. Нашлась даже сумка-авоська, сплетенная из широкой пластиковой ленты, с парой вискозных хозяйственных сеток внутри — видимо, это осталось от предыдущего жильца. Для полного счастья не хватало предметов личной гигиены, бритвы, и, конечно, продуктов. И еще нужен был приемник — слушать западные голоса.

Проводив в коридоре Евдокию — она посоветовала ему сразу же приходить по возникновении каких-либо проблем — Виктор тут же столкнулся в коридоре с крупным мужиком под пятьдесят в помятых тренинках и с велосипедным насосом в руке. На щеке у мужика розовел заметный шрам.

— О! Сосед! — воскликнул мужик. — Меня Сашок зовите, я из четыреста четырнадцатой. А я — то гадал, кому двенадцатую сдадут. А вас как звать-то?

— Виктор Сергеевич.

— Сталбыть, Сергеич. Александр, — он указал пальцем на себя, — и Сергеич — он перевел палец на Виктора. Пушкин, что в парке стоит, он тоже Александр Сергеич. Полкуска содрало государство за квартиру-то?

— Пятьсот. А что, дешевле она?

— Не, по прейскуранту так оно и есть. Тут вона что: нехорошая это квартира. Один жилец вселился, отож человек культурный, все такое, так сбежал с задолженностью. Уволился с завода и задолженность натекла. Другой вселился — он под этим делом в драку влез, нанес, сталбыть, телесные повреждения, короче, год ему дали. Тоже степенный, интеллигентный, все книжечки таскал с библиотеки, спортом занимался, спорт его и погубил. И вот последний только вселился, двух недель не пожил — пропал, вещи, документы оставил, пропал. Так и не нашли. А я по натуре человек всегда, добрый, весь этаж подтвердит, вот, и раз так, хочу чистосердечно предупредить: чего-то тут не тое. Сейчас, извиняйте, спешу, а свободное время будет, покумекаем. Явно усе не тое...

7. Анискин без Фантомаса.

Первым из нужных Виктору предприятий советской торговли оказался "Лель" — магазин галантереи, трикотажа и парфюмерии, названный так, видимо, в честь одноименного одеколона. Располагался он на первом этаже довоенной трехэтажки у Рынка, и в его длинном чреве с массивными колоннами, пыльной белой лепниной и темными, лакированными под орех прилавками Виктор без особого труда нашел смену белья, безразмерные носки, и прочие нужные в осень премудрости вплоть до мочалки и гуталина. Касс было две, и надо было сначала отобрать товар у продавщицы, она откидывала на бухгалтерских счетах сумму, откладывала отобранные товары в сторону, после этого надо было стать в кассу, там сказать что-то вроде "В третий отдел двадцать семь шестьдесят", вернуться с чеком и забрать товар. Чеки продавщица накалывала на короткую спицу на подставке — чтобы не терялись, и видно было, что товар взяли.